Глеб Майский - Путник (29 глав) [СИ]
– Провинишься, узнаешь, что это за дама – диета, – улыбнулся командир.
Из рыночной башни узники валили толпой, здесь заперли не меньше тысячи хаттанцев, к клетям Болт направил Брагу с Дроном, но те вскоре по рации сообщили, что оттуда народ уже кто-то выпустил. К старому замку решили не ходить, далековато, пока доберёшься, кто-то наверняка уже людей освободит.
Криг по-отечески потчевал Барта, сокрушался по поводу его худобы, хотя, справедливости ради надо сказать, что малец, со времени пребывания в отряде путников, заметно округлился и назвать его худым мог разве что громила. Ну, у того все были худыми, включая и его самого.
Переночевали на конюшне у Рипта, хотя теперь наверняка можно было найти место и получше, однако путники слишком устали.
Утром Болт поручил команде отыскать приличное жильё, а сам направился в банк, поскольку наличные финансы катастрофически заканчивались. Улицы были забиты народом, люди собирались в группы, обсуждали ночные события, но стало заметно, что прежняя угрюмость и безразличие уже сменяется привычной живостью и приветливостью хаттанцев.
– Болт! – спешащего путника кто-то окликнул.
– О! Приветствую, старый хрыч! Рад встрече.
– Я вижу, ты тоже решил стать последователем Баяна? Рясу пилигрима зачем напялил?
– Не обращай внимания, это я так прикалываюсь.
– Куда направляешься?
– Да есть дела, Локат. Денежка нужна на то, на сё… а ты?
– Ну, мне тоже денежка не помешает. Есть вести. Будем разговаривать?
– А есть о чём?
– Ну, хотя бы о том, зачем здесь были пилигримы из Самутрея.
– Опять займёшься вымогательством? Учти, я уж больше месяца, как ничего не зарабатывал, только траты, и траты. Много не дам.
– Путник, ты всегда был жадным, а сейчас у тебя это… как то ты говорил… А! Рецидив!
– Ладно, коррупционер ты наш, сейчас денежку со счёта сниму и поговорим. Здесь есть поблизости приличное место для разговора?
– "Кривой глаз". Не гляди на название – заведение, что надо. Лучшего эля чем у старого Гирда, хозяина этой харчевни, не найти во всей столице.
– Считай, уговорил.
Уже через полчаса приятели наслаждались прекрасным напитком в зале весьма недурственно обустроенной харчевни.
– Ну, чего ты хотел рассказать, Локат?
– А разве я хотел? Тебе показалось. Это ты хотел купить у меня информацию.
– Да? Гм… Это когда же? – Болт отхлебнул добрый глоток эля. – А есть, что покупать? На товар сперва надо хоть одним глазком взглянуть.
– Я тебе уже дал взглянуть, когда сказал о пилигримах из Самутрея. Дальше только за деньги. Пять кулов и я – открытая книга.
– Да-а-а… Ну ты и жучара, Локат! За пять десяток я и сам всё про себя расскажу. Даже то, чего не было. Два кула, и то, у меня сердце кровью обливается, при мысли о своей невероятной щедрости.
– У тебя понятия "щедрость" и "жадность" поменялись местами, путник, – осуждающе покачал головой стражник. – Ладно, у меня сердце тоже обливается кровью, но всё же, соглашусь на три кула.
– Ужас! – пробормотал Болт, но полез в карман и выложил перед Локатом две серебряных монеты.
– А где ещё одна? Потерялась, что ли?
– Ой, это я того… ошибся. Вот.
Еще один кул оказался в кармане стражника.
– Ошибся он… Глаз, да глаз за тобой нужен. Ладно, слушай сюда. Не так давно пришлось мне стоять вахту в магистрате. Там есть длинный коридор, из которого двери ведут во все залы и комнаты, что только есть в здании. И есть в этом коридоре большой камин, который топят только в зиму. Проходя мимо камина, я услышал звук разговора и, когда прислушался, понял, что говорят в кабинете головы. Говорил голова, а вот с кем, я так понять и не смог. Что интересно – в кабинет голова пришёл один и больше за время моей вахты к нему никто не заходил. Как туда мог попасть кто ещё, не могу знать. Разве через окно? Но это одна странность. Другая – в самом разговоре. Собеседник распекал голову, будто тот какой-то школяр, а не первый чиновник государства. А голова только оправдывался.
– Не отвлекайся. Ближе к сути, о чём был сам разговор?
– Я и говорю, что странный был разговор. Тот голос говорил, что до сих пор не готово место для земли. Что надо срочно готовить место, время очень дорого и, если голова не поторопится, потеряет свою должность.
– Как это – место для земли? Какой земли?
– Я тоже не понял. Но из дальнейшего разговора стало понятно, что пилигримы идут из Самутрея не просто так, они что-то приносят с собой. Что? Это тоже осталось неясным. Фраза: "Когда пилигримов станет больше пяти тысяч, хватит силы для прорыва", говорит что-нибудь тебе?
Болт молчал. Фразу можно было истолковать и так и этак, но прорыв мог быть только к одному месту – тропе. Выходит, модификантов нагнали для того, чтобы они пришли на тропу? А толку? Они же обычные крестьяне, абсолютно не готовые к суровой реальности тропы, местные хищники схарчили бы их в первый же день. Нет, цель явно в другом. Но в чём?
– Ладненько, будем считать, что инфа стоит тех денег, что я тебе отдал.
– И ещё кое-что бесплатно… С самутрейскими пилигримами сегодня в ночь сбежали городской голова и начальник стражи.
– Ага! Теперь понятно с чьей подачи на путников затеяли травлю. А ещё чего бесплатного у тебя есть?
– Моя доброта велика, но и она имеет предел. Всего один кул, и ты узнаешь ещё кое-что.
– Добряки вроде тебя Освенцимы на Земле устраивали, – пробурчал путник, но кул на стол выложил.
– Да никто его не трогал, дурака этого! – сердито сказал Локат. Старый Освунцим посчитал кусок моего огорода своим и судиться вздумал. А судья ему отказал. Так Освунцим напился до демонов в глазах и кого-то задел на улице, когда домой возвращался. Ему рожу и начистили, а подумали, что это я.
– Я о другом, старый хрыч, и твой сосед тут не при делах. Что ты хотел мне ещё сказать?
– В замке дознания сидят восемь путников. Их туда посадили по прямому приказанию головы. Освободить пока некому, нового голову ещё не избрали, а такой приказ может отдать только он.
– Хорошая новость… то есть, я хотел сказать, плохая. В том плохая, что некому отдать приказ. А хорошая, что путники живы. Имена хоть есть?
– Вот тебе список и помни доброту старого Локата.
* * *
Болт решил, не теряя времени даром, найти хорошее жильё для команды. Повернув на улицу Скаковую, где, как он знал, был отличный постоялый двор, путник заметил в тесном проходе меж домами сваленные в кучу брошенные котомки пилигримов с даньга. Их никто не трогал, ведь открыть такую котомку считалось большим грехом. Что-то подтолкнуло путника, некая смутная догадка, он подошёл к куче и открыл первую попавшуюся под руку котомку.
![Глеб Майский - Путник (18 глав) [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
